Беларусь. Александр Лукашенко неожиданно заявил, что «мы сегодня уже уперлись в некую неопределенность в сельском хозяйстве». «Стоит вопрос, как жить дальше, как двигаться дальше, чтобы обеспечить эффективное производство и выстоять в конкуренции», — пояснил президент, посещая 22 июня предприятия агрохолдинга «Купаловское» в Шкловском районе.
Фото пресс-службы президента Беларуси
Надо же: третье десятилетие пропаганда трубит об успехах мудрой аграрной политики белорусского руководства (не развалили крупное производство на селе, накормили народ, экспортируем харчи в умопомрачительных масштабах) — и вдруг оказывается, что «уперлись в некую неопределенность в сельском хозяйстве».
Все те же ритуальные призывы
При этом никаких принципиально новых идей глава государства не высказал. Снова твердил, что технология — это диктатура (словечко «диктатура» в этом сочетании ему явно нравится), что нужна железная дисциплина и пр.
Но если эти заклинания не сработали доселе, то почему должны сработать сейчас?
Руководитель Белорусского конгресса демократических профсоюзов Александр Ярошук в 1990-х годах работал заместителем начальника главка Министерства сельского хозяйства и продовольствия, затем — первым заместителем председателя Минского облисполкома, отвечавшим за село.
В комментарии для Naviny.by Ярошук рассказал, что в середине 90-х, когда Минсельхозпрод возглавлял Василий Леонов, мыслящий и волевой менеджер, который до этого поработал торгпредом в ФРГ, у Беларуси был шанс перенять опыт реформирования госхозов бывшей ГДР после объединения Германии. В этом плане велась большая практическая работа, имелись серьезные проекты с германским аграрным ведомством, рассказал собеседник.
Но у пришедшего к власти в 94-м Лукашенко был иной взгляд на село.
В 97-м Леонова (который, судя по всему, попал в немилость по причинам политическим) показательно, со съемкой на камеры гостелевидения, арестовали прямо в кабинете и посадили за решетку по обвинению во взятках и присвоении госимущества.
А на селе Лукашенко, сам бывший директор совхоза, решил сохранить слегка перелицованную колхозно-совхозную систему.
Не в коня корм
Чтобы эта система приносила какую-то отдачу, в нее стали вбухивать колоссальные средства. Да, сельское хозяйство дотируется во многих странах, но в Беларуси глубина дотаций зашкаливала.
«Ежегодно мы вкладываем в сельское хозяйство, помогаем селу на сумму до двух миллиардов долларов. А вообще около 50 миллиардов долларов за последние годы инвестировали в сельское хозяйство», — заявил Лукашенко в 2013 году.
Министр сельского хозяйства и продовольствия Леонид Заяц сообщил в прошлом году, что одна только бюджетная поддержка агропромышленного комплекса за 2011—2015 годы составила 8,3 млрд долларов. А ведь есть еще и налоговые льготы, и дешевые кредиты (которые потом добрая держава возьмет да и спишет вообще), и прочее баловство.
Однако во многих случаях не в коня корм. И сегодня значительная доля сельхозпредприятий остается убыточной, не в состоянии расплатиться по кредитам. Между тем прежних шальных денег на подпитку предприятий-зомби у государства уже нет. На семинаре-совещании о развитии села 3 апреля нынешнего года президент в жанре дежавю твердил, что «у нас пока слабо ведется работа по финансовому оздоровлению сельхозорганизаций: количество убыточных сокращается слишком медленными темпами».
Показательно, что тогда же задачу обеспечить постановку всей техники на линейку готовности до 15 апреля глава государства адресовал министру внутренних дел Игорю Шуневичу. По словам президента, на местах готовность техники к посевной должна быть в центре внимания подразделений госавтоинспекции (вдумайтесь: посевная — забота ГАИ).
«Смотрите всю технику. Не дай бог, будет разукомплектована — немедленно к ответственности всех, только так мы наведем порядок», — говорил Лукашенко.
Вот вам и передовое сельское хозяйство: милиционеры смотрят, чтобы ушлые аграрии не развинтили трактора и не разворовали всю солярку. Это то положение вещей, которое уже много лет, после сталинской коллективизации, простые люди афористично определяют формулой «нет хозяина».
И попытки укрупнить сельхозпроизводство, присоединить лежачие хозяйства к более крепким, назначить богатых шефов, создать замкнутый цикл от производства до продаж под вывеской холдингов — все эти ухищрения по большому счету не меняют ситуации, когда нет хозяина.
Частника собираются пускать точечно
Впрочем, сегодня Лукашенко произнес прогрессивную на первый взгляд фразу: «…Думаю, на меня крестьяне не обидятся, если я буду точечно принимать решения о приватизации — продавать, пускать частника в сельское хозяйство».
Однако вслед официальный лидер сделал ремарку, что готов пускать частный капитал только под железное условие — «чтобы здесь не был обижен человек», чтобы крестьянин имел работу и «достойную зарплату».
Все это похоже на давнюю унылую практику, когда формально выставляются на продажу промышленные госпредприятия, но при этом потенциальному инвестору выкатывают такой набор условий, включая всякую социалку, что ни один дурак не согласится.
Между тем сегодня Лукашенко поставил задачу за два года обеспечить в сельском хозяйстве зарплату в тысячу рублей. Это к вопросу о директивных методах управления. Рынок рынком, а все равно показатели по приказу.
При этом президент наставлял государственных аграриев так: «Вы должны работать, как работает фермер, частник».
Казалось бы, чего проще: запусти на селе массовую приватизацию — и они просто станут частниками, без «как».
Но фермеров в Беларуси мало (в 2016-м было чуть более трех тысяч), и они, по мнению экспертов, не развиваются, а лишь выживают.
При этом высокое белорусское начальство твердит, что не стало в свое время массово развивать фермерство потому, что хотело сохранить — и сохранило! — крупнотоварное производство.
Это фальшивая альтернатива, считает Ярошук. Опыт той же Германии и других стран с нормальной рыночной экономикой показывает, что можно прекрасно сочетать на селе частную собственность с современным крупнотоварным производством.
Колхоз нужен для политического контроля
А вообще «ничего путного» из очередных аграрных прожектов белорусского руководства не получится, уверен Ярошук, пока не будет решен принципиальный вопрос — о частной собственности на землю.
В ином же случае, при «точечном» и непрозрачном решении вопросов, если и придут в аграрную сферу какие-то бизнесмены, то в основном «мутные люди, готовые работать по серым схемам, по понятиям», чтобы «один раз урвать» и умыть руки.
Настоящих преобразований на селе ожидать не стоит, скорее, оно будет деградировать, приходить в полный упадок, поскольку нынешний руководитель государства не в состоянии выбраться «из плена иллюзий социалистического сельского хозяйства», заключил Ярошук.
Лукашенко упорно держится за госсектор и в промышленности, и в сельском хозяйстве по одной и той же причине, заявил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич.
«Контроль над экономикой есть важное условие политического господства, удержания власти. Пока сельское население зависимо от государства, оно послушно, управляемо. Когда люди станут самостоятельными хозяевами, почувствуют, что государство им по большому счету не нужно, они станут по-иному себя вести», — пояснил политолог.
Он напомнил, что в 1998 году Лукашенко на совещании в Гродно открытым текстом сказал одному из вертикальщиков: «Не будет колхозов — как ты дашь команду, за кого голосовать?»
С тех пор много воды утекло, вывески сельходпредприятий поменялись, но поскольку политический режим все так же заинтересован плотно контролировать работников, то по сути сельское хозяйство Беларуси и сегодня определяется понятием «колхоз». И эта суть в обозримой перспективе не изменится, даже если колхоз назовут агрохолдингом или другим прогрессивным словом.
