В мире складывается новая система продовольственного протекционизма — несмотря на то, что вся современная мировая торговля в свое время появилась в результате борьбы как раз с ним. Для разрушения торговли власти всех стран используют плохую погоду. Можно вспомнить, что в 2010 году российский запрет на экспорт зерна из-за летних погодных условий привел к «арабской весне». Глядя на зерновую карту мира (см. стр. 20), можно предполагать, где то же самое случится в следующий раз.
В середине октября российские власти объявили, что готовятся сдерживать рост цен на российском зерновом рынке с помощью выброса на рынок зерна из госзапасов, и подчеркнули, что государственные интервенции начнутся 23 октября. Для начала было решено стабилизировать ценовую конъюнктуру в восточных регионах России: к аккредитации на участие в покупке интервенционного зерна допущены только предприятия мукомольной и комбикормовой промышленности Сибирского, Уральского и Дальневосточного федеральных округов. Власти отметили, что 23 октября на продажу выставляется 56 тыс. тонн пшеницы, в том числе 50,85 тыс. тонн пшеницы 3-го класса и 4,85 тыс. тонн пшеницы 4-го класса. Из них 19,14 тыс. тонн пшеницы 3-го класса в Алтайском крае, 14,3 тыс. тонн пшеницы того же класса в Кемеровской области, 9,71 тыс. тонн — в Красноярском крае, 7 тыс. тонн — в Новосибирской области, 1,08 тыс. тонн пшеницы 4-го класса в Омской области.
При этом власти прямо указали, что ситуация с урожаем нынешнего года безрадостная, и подчеркнули, что купленное в ходе интервенций зерно игроки на российском зерновом рынке ни в коем случае не должны использовать в спекулятивных целях.
Решению об интервенциях предшествовало продолжение быстрого роста зерновых цен в России. Средние рыночные цены предложения на пшеницу 3-го и 4-го класса выросли на 125 руб.— до 9750 руб. за тонну, на фуражную пшеницу 5-го класса — на 200 руб., до 9275 руб. за тонну. А неделю до этого рост индексов на пшеницу составил около 700-900 руб. за тонну.
Товарные интервенции планировалось начать со следующих уровней: пшеница мягкая продовольственная 3-го класса — 7600 руб. за тонну с учетом НДС; пшеница мягкая продовольственная 4-го класса — 7200 руб. за тонну с учетом НДС.
Как заявил министр сельского хозяйства Николай Федоров, его ведомство будет продолжать следить за ситуацией на рынке: в проведение интервенций могут быть внесены любые количественные и качественные изменения — и по вопросу допущенных к торгам регионов, и по цене, и по объемам выставляемого на торги зерна. Власти особо подчеркнули, что о полном запрете на экспорт зерна, в отличие от 2010 года, речь пока не идет.
А неделю назад на крупнейшей в ЕС Парижской зерновой бирже цена на пшеницу выросла до самого высокого уровня за шесть месяцев — до $344,21 за тонну. При этом игроки на мировом рынке ссылались на сообщение газеты Financial Times о том, что украинские власти дали указание зерновым трейдерам прекратить экспорт пшеницы с 15 ноября и о том, что по причине неурожая экспорт зерна с Украины и из России в нынешнем году в любом случае сократится (по оценке газеты, Россия зарегистрирует наименьший урожай пшеницы за последние 9 лет — 38 млн тонн). В результате, по расчетам аналитиков инвестиционного банка JP Morgan, совместный экспорт пшеницы из России и с Украины составит в период между декабрем 2012 года и июнем 2013-го 1,7 млн тонн, в то время как между декабрем 2011 года и июнем 2012-го было экспортировано 11,6 млн тонн.
Как отметил аналитик компании Telvent DTN Джон Саноу, «среди игроков на зерновом рынке сложилось абсолютно единодушное мнение — Россия и Украина обязательно сделают все, чтобы как можно больше сократить экспорт».
США также являются одним из крупнейших экспортеров зерновых в мире и тоже поражены неурожаем. Как заметил британский еженедельник The Economist, «Министерство сельского хозяйства США в середине сентября подтвердило то, что все и без него знали,— американский урожай кукурузы в этом году будет очень низким, что три главных экспортера пшеницы — США, Россия и Австралия — синхронно пострадали от засухи и что мир переживает уже третий за последние пять лет взлет продовольственных цен. Погода, конечно, служит неким оправданием, однако американские власти также виноваты — когда они решили треть всего урожая кукурузы в приказном порядке перерабатывать в этанол для добавления в автомобильный бензин, в Америке взлетели цены на все виды зерновых. С США берут пример другие страны. Повышение мировых цен на продовольствие привело к тому, что все больше правительств прибегает к продовольственной самоизоляции. Между 2007 и 2011 годами 33 страны ввели те или иные ограничения на экспорт продовольствия. Сельскохозяйственные товары составляют всего 10% мировой торговли, однако именно на них приходится две трети всего госвмешательства в экспорт и импорт».
Фото: В неурожайный год изобилие в одних странах чревато хлебными бунтами в других
Заметим, что современная мировая торговля появилась благодаря отказу государства от вмешательства именно в продовольственные внешнеторговые операции. В 1815 году в Великобритании были приняты так называемые хлебные законы, запрещающие импорт зерна в страну до тех пор, пока внутренние цены на него не достигнут 80 шиллингов за четверть. В 1836 году в Великобритании началось общественное движение за отмену этих законов, получившее название «Лига против хлебных законов». Его лидер Ричард Кобден стал депутатом парламента. В 1843 году он писал: «Что такое хлебные законы? Здесь, в Лондоне, вы могли бы сразу понять их в тот день, когда они были приняты путем голосования. Тогда, в 1815 году, не было ни одного рабочего, который не предчувствовал бы их ужасные последствия. Среди вас находятся очень многие, напоминать которым об этой зловещей истории у меня нет необходимости: палата общин под охраной вооруженных солдат, толпы людей на улицах около парламента, депутаты, проникающие в это законодательное учреждение, рискуя жизнью. Однако под каким же предлогом до сих пор сохраняют эти законы? Нам говорят: это для того, чтобы возделывалась земля и чтобы люди тем самым имели работу. А мы говорим, не мешайте обмену, не сковывайте цепями промышленность, не превращайте нас всех поголовно в бедняков и нищих под предлогом, что надо, мол, обеспечить работой горстку поденщиков в Дортсетшире за семь шиллингов в неделю».
Ораторы «Лиги против хлебных законов» прямо говорили, что речь идет именно о создании нормальной международной торговли: необходимо сделать так, чтобы Англия не запрещала импорт зерна, а США в ответ не запрещали импорт промышленных товаров (см. справку «Хлеб — не тот продукт, который легко облагать налогами»). Заметим также, что еженедельник The Economist был создан в 1843 году именно для борьбы против хлебных законов.
В итоге в 1846 году законы были отменены, и в мире наладилась относительно свободная торговля. Теперь по иронии судьбы речь идет не об ограничении импорта зерна, а об ограничении его экспорта. И ограничения импорта, и государственные зерновые интервенции рассчитаны не на то, чтобы хлеб внутри страны был искусственно дорог, а, напротив, на то, чтобы он был искусственно дешев.
Но в результате нового раунда государственного зернового протекционизма, направленного на самоизоляцию от высоких мировых зерновых цен, мир оказывается расколот на экспортеров зерна (которые ограничивают экспорт) и импортеров зерна (которые импорт не ограничивают, но которым все труднее получить зерно) (см. карту). И так как зерна на мировом рынке оказывается все меньше, цены на то немногое зерно, которое туда попадает, автоматически растут. И это только подталкивает дальнейший рост протекционизма.
А в связи с разделением мира на экспортеров и импортеров можно вспомнить, что в 2010 году полный запрет на экспорт зерна Россией из-за аномальной летней жары вызвал политические события в Египте, являющимся крупным импортером российского зерна,— и в дальнейшем это вылилось в то, что называется «арабская весна». Не исключено, что и нынешний раскол мира на экспортеров и импортеров, связанный с неурожаем-2012, опять будет иметь для импортеров политические последствия.
Разумеется, у властей всех стран всегда было и есть искушение прибегнуть к какому-то виду протекционизма, в том числе сельскохозяйственного. Чего стоит только популярная начиная с 1980-х годов практика безграничного субсидирования сельского хозяйства в европейских странах и Японии. Привлекательность любого протекционизма, в конце концов, имеет политический и социальный характер. Особым случаем являлся СССР, который вообще отрицал свободную мировую торговлю и лозунгом которого была внешнеторговая госмонополия. И сельское хозяйство которого было исключительно своеобразным (подробнее см. стр. 48). СССР начиная с 1960-х годов зерно не экспортировал, а импортировал во все возрастающих количествах — не потому, что использовал запрет на экспорт, а потому что своего мало производил. И советские руководители только и делали, что жаловались на погоду и неурожай. Как это делают сейчас власти всех стран.
Журнал «ВЛАСТЬ»
